Феликс Чечик. Кириллицей скворца. Стихотворения

 

 

*** 

поэты мистики
и алкоголики
сыграли в крестики
по жизни нолики
 
давно растаяли
но не вороньими
чужими стаями

потусторонними

 

пусть быстротечными
ночами длинными
и соловьиными
по жизни певчими

 

***

 

Ах, что-то зачастили

к нам пауки, чуть свет!

Носкам из паутины

цены и сносу нет.

 

Превозмогая страхи,

под комариный звон

пошьем себе рубахи

на будущий сезон.

 

***

 

В лесу, в пустыне и в степи,

придя издалека,

на муравья не наступи

и не убей жука.

 

И не пугай, и не лови,

как энтомолог-псих:

по локоть в собственной крови

и по колено в их.

 

***

 

Примета времени: примята позднеиюльская трава
погожих дней и солнца трата, понятная, как дважды два.
Уже надтреснутая склянка про осень намекает ей...
О бабочка, о мусульманка, о трудоголик муравей.

 

***
 
Время метели. Окна
настежь для белых стай!
Не выходи из кокона,
не улетай в Китай.
 

Не улетай. Останься.
Жизни сломай весы,
переползая в стансы
гусеницей весны.

***
 

Комар в морозном декабре,
по комнате кружа,
неправду резал о тебе
и резал без ножа.

 

И он сводил тебя с ума 

пищанием своим,

как если бы ты был — зима,

а не заложник зим.

***

Идея! Скорее — идейка, —
злодейка притом:
засохнуть в альбоме Ван Дейка
дубовым листом.

 

Убогость? Плачевность итога?
Голландская тишь?
Ты рядом — в альбоме Ван Гога 
кленовым лежишь.

 

*** 

 

Мне ужасно интересно,

чем закончится — а вам? —

эта чеховская пьеса

и бахтинский карнавал. 

 

Растворился, испарился,

возвратился я назад,

где родился сын у Фирса

и расцвел вишневый сад. 

 

*** 

 

Тишину библиотек — на пьянку-гулянку
променял без труда.
Александру Петровичу в «американку»
не продую уже никогда. 

 

Провинившийся школьник — я замер, как вымер, —

на линейке стою,

не теряя надежд, что похвалит Владимир

Николаевич строчку мою.

 

***

 

Не находя концов,
в преддверии конца,
черкни мне пару слов
кириллицей скворца.

 

Я перейду черту

и не уйти смогу,

когда ее прочту

на утреннем снегу.

 

*** 

 

У Бориса Абрамовича 
заболели жена и душа. 
Пригласили светилу врача. 
Обстоятельно и не спеша, 
врач обеих послушал и вслух 
произнес: я не бог и не сын и не дух, —
я не в силах помочь.  
И ушел, даже денег не взял: 
— Извините, пора.

И обеим светила всю ночь 
молодая луна до утра. 

 

Об авторе: Феликс Чечик –  поэт. Родился в г. Пинске (Беларусь). Окончил Литературный институт имени А. М. Горького. Автор нескольких сборников стихов и многих публикаций в литературных журналах.  Лауреат «Русской премии» (2011) и международной премии им. И. Ф. Анненского (2020). Живет в г. Нетания (Израиль).